Рассказывал рав Яаков Галински: Однажды пришел я к раву из Поневежа, и он обратился ко мне с вопросом: "Рав Яаков, есть у меня к тебе вопрос. Одному человеку снился сон, что пришел он в густой лес, и на него напали там львы, медведи, тигры - все дикие звери. Чем можно помочь этому еврею?"
Я не понимающе посмотрел на него, а он продолжил: "Скажу тебе. Можно сделать одно - разбудить его, и сон исчезнет". Я не понял, что имеет в виду рав из Поневежа, но он поспешил объяснить мне: "Так и в твоих проповедях, реб Янкель, нет нужды читать людям мораль, надо лишь разбудить их, а когда они проснутся, то изменятся с помощью собственных сил. Каждый знает свои недостатки и как отряхнуть грязь: надо только разбудить их".
О "Возлюби ближнего, как самого себя - великое правило Торы" из нашей главы я, при подходящих случаях, рассказывал известную историю.
Раби Шимшон Вартгаймер был равом Вены триста лет назад. Он участвовал в диспутах с попами на тему "Ты выбрал нас из всех народов" - народ Исраэля в противовес неевреям.
Попы жаловались на чувство превосходства евреев оттого, что они избранный народ. И поскольку написано в Торе "И отделю Я вас от народов и будете Мне народом", то много спорили попы с равом и портили ему жизнь, пока не сказал царь: "Уважаемый рав, хватит спорить, у тебя есть возможность практически доказать свою правоту, и если ты прав, пожалуйста, докажи, что есть разница между гоем и евреем.
"Хорошо, господин царь, я ощутимо покажу вам эту разницу. Только организуйте трапезу, отдельно для неевреев и евреев, и на этой трапезе все вопросы будут выяснены.
Пусть разошлют приглашения, где будет сказано, что на следующей неделе, во вторник, царь проводит трапезу. С шести до восьми вечера будет царская трапеза для неевреев, а с восьми и до десяти вечера - для евреев (под руководством рава Вартгаймера).
Приглашенные неевреи явились. Уважаемые люди столицы пришли поесть и попить. Они увидели перед собой столы, полные всяких лакомств. Но не хватало одного: ложек и вилок.
Слуга пошел выяснить, в чем причина, и после нескольких минут вернулся и объявил от имени царя: "Не трогать еду без вилок и ложек". Хорошо, подождем. Прошло еще несколько минут, и вот, вошли слуги с вилками длиной в полтора метра и с ложками - в полтора метра... "Есть только вилками и ложками", - провозгласил слуга.
Неевреи начали вертеться на месте: "Как можно есть? Что это царь, с ума сошел? (Подумайте немного и вы поймете, что невозможно подцепить вилкой и отправить в рот еду, когда вилка такая длинная).
Они пытались есть и так, и эдак, однако прошло уже десять минут, но все - безуспешно. Сами они могли бы уже поесть и без вилок и ложек, как скотина, десятью пальцами но - запрещено! Слуги, стоявшие между собравшимися, вновь и вновь предупреждали от имени царя: "Без ложек и вилок еду не трогать!" Прошел час, и второй час, и был дан сигнал об окончании трапезы.
Сказали неевреи: мы не уйдем. Подождем, посмотрим, что сделают евреи, а если дадут им ложки и вилки, то предъявим претензии - почему причинили нам зло?
Евреи пошли сделать омовение рук во второй зал, где для них была приготовлена кошерная еда. Омыли руки, и вот - та же игра... Нет вилок, нет ложек. Сидят и ждут. Неевреи наблюдали со стороны, как принесли им вилки и ложки длиной в полтора метра, и ожидали, как обернется дело.
Евреи улыбнулись, поразмыслили вновь и вновь, и тогда нашли выход: каждый еврей взял еду вилкой и стал кормить своего товарища, сидящего напротив, на другой стороне стола...
Через четверть часа еда была съедена...
Сказал рав: "Господин царь, ты видишь разницу между евреем и гоем? Почему только евреям пришла в голову мысль накормить своего товарища?"
Это правда, что если я даю своему товарищу есть и помогаю ему отправить еду в рот, то он, со своей стороны, помогает мне, и мы вместе выигрываем от этого. Но гою, с его головой, вообще не придет в голову дать другому (если у меня нет, пусть у тебя тоже не будет).
Евреи, впитавшие "И возлюби ближнего своего, как самого себя", могут думать подобным образом, но неевреи - нет.
Положение нееврея похоже на положение того скряги, который никогда не давал, и вот он тонет в море у тель-авивского берега. Бежит к нему спасатель и кричит: "Дай, дай мне руку".
А тонущий говорит из бушующего моря: "Дать, я никогда не дам"... И так тонет, и исчезает в зубах хищных рыб. Гой не знает понятий "другой", "ближний".
До Дарования Торы мы сами от себя исполняли "И возлюби ближнего, как самого себя". Мы говорим в "Пасхальной агаде": "Если бы мы приблизились бы к горе Синай, но Ты не дал бы нам Тору, и этого было бы достаточно. В каком смысле достаточно? В том, что на горе Синай мы стали все - как один. Уже там не сказали: "сделаю и буду слушать", но сказали "сделаем и будем слушать". Думали о ближнем. Ибо хорошую вещь я хочу подарить и моему соседу.
Дать другому - это основа основ! (Леагид! Хумаш амагидим).