КАК Я ПОПАЛ В СИОНИСТЫ ИЗ-ЗА ТУМ БАЛАЛАЙКИ

Партия терпела веселую и бесшабашную жизнь молодых ученых, артистов, музыкантов, манекенщиц, писателей, певцов, балерин мариинского театра и танцовщиц из мюзик холла несколько лет.

Мне как организатору и вдохновителю было ясно, что рано или поздно КПСС ей положит конец. Или на нее положит конец – что точнее. Не знал только, когда и в какой форме.

И как в воду глядел.

В один прекрасный день через Васю Стефанова (который в отличие от меня посещал заседания в Обкоме Комсомола и Партии, чего я ни разу не делал, чтобы не провоцировать своим еврейским лицом антисемитов в номенклатуре на принятие мер) мне сообщили, что Партия и её Компетентные Органы установили, что на вечерах Молодых Ученых в Доме Ученых слишком много евреев.

На возражения Васи, которые (по его словам) он высказал, что это соответствует процентному составу евреев, включая и молодых, в институтах Академии Наук, реакции обкомовцев не последовало. А в наложенной резолюции (не знаю письменной или устной) было императивно приказано Василию Стефанову, председателю Совета Молодых Ученых Дома Ученых, это еврейское засилие прекратить.

На возражение Васи, что в подборе гостей из институтов и вузов Совет им руководимый не принимает участие, а просто раздает билеты по квотам Советам Молодых Ученых в институтах и вузах, реакция была примерно такая: каким образом Вы, Василий Евгеньевич, положите конец этому сионистскому засилью Дома Ученых, нас не интересует.

Главное – чтобы конец на это еврейское безобразие должен быть положен вами в месячный срок. А деятельность Вашего заместителя должна быть поставлена под патриотичный контроль немедленно!!

Сообщение о надвигающейся грозе на меня не подействовало, поскольку в отборе посетителей вечеров (на которые буквально ломились) я ни раньше, ни после, участия не принимал.

Русское лицо Васи и его мягкая манера общаться сделали свое дело, так что еще около года молодые ученые в Доме Ученых общались с писателями, актрисами, остроумцами и балеринами по-прежнему.

Однако следующий скандал – который не разразиться не мог – разразился в форме, которой никак не ожидал. Поскольку за соблюдением следованию партийной цензуры (во избежание немедленной высылки а ля Бродский, или посадки в психушку а ля Шемякин как минимум) следил пристально.

В один прекрасный день Павел Роганов (зав. отдела науки Обкома Комсомола, благодаря которому наше дело в доме Ученых функционировало) позвонил мне в крайнем возбуждении. Сообщив, что по сведениям, поступившим из КГБ, на вечерах молодых ученых Дома Ученых исполняются сионистские песни. Какие именно он не знал.

Но ретроспективно удалось выяснить, что две чудесные певучие девушки, которых называли ленинградскими сестрами Бэрри, спели в Красной Гостиной, в которой стоял рояль, ТУМ БАЛАЛАЙКУ.

Которая (согласно стуку уборщицы, члену партии с тридцатилетним стажем, которую рекомендовал в коммунисты сам Киров до того, как его пристрелили) является сионистским призывом!

Вот так из-за исполнения (очень кстати хорошего, на два прекрасно поставленных голоса) Тум Балалайки закончилась живая жизнь в Доме Ученых.

А я попал (согласно досье Комитета Госбезопасности начавшегося со стука уборщицы) в сионисты. В которых оставался вплоть до выезда из Союза перед его распадом. Который ГБ разрешил мне (продлив запрет на эмиграцию на пять лет даже после выдачи разрешения выехать) лишь в 1988 году.

Юрий Магаршак.